В. Ф. Лазурский
ИЗ "ДНЕВНИКА"
<Л. Н. Толстой об А. Н. Островском>
21 июля <1894 года>. <...>
Вечером Лев Львович заговорил об Островском. Николай Николаевич 1 спросил, был ли с ним лично знаком Лев Николаевич.
- Как же, я с ним почему-то был на "ты". Помню, в последнее время 2 пришел к нему, он после болезни, с коротко остриженной головой, в клеенчатой куртке, пишет проект русского театра. Это была его слабая сторона - придавать себе большое значение: "я, я". Он и разговор постоянно наводил на эту тему. Островский был окружен всегда своим кружком поклонников, которые превозносили его, и потому говорить с ним было довольно трудно.
Из пьес Островского Лев Николаевич особенно любит "Бедность не порок", называет ее веселой, сделанной безукоризненно, "без сучка и задоринки". Хваленой "Грозы" не понимает; и зачем было изменять жене, и почему нужно ей сочувствовать - тоже не понимает 3. Жадова 4 находит сделанным слишком по рецепту, "с ярлычком". Высоко ставит у Островского совершенное знание языка действующих лиц. <...>
11 апреля 1899 года. <...>
5. Островского он делит вообще на две половины. Первую ставит высоко, особенно "Свои люди - сочтемся!". Его трогает конец этой пьесы, когда Большов падает с высоты своего величия, зритель жалеет его и негодует на жестокого Подхалюзина. Высоко ставит также "Бедность не порок", "Не так живи, как хочется". Падение начинается, когда, из желания угодить либеральной критике, Островский стал писать "Доходное место" и громить "темное царство" 6. Жадова, этого студента-резонера, Лев Николаевич находит из рук вон плохим. Я передал рассказ (из "Русских ведомостей") очевидца, который наблюдал впечатление этой пьесы на фабричную публику. Она осмеяла Жадова за знаменитую сцену в трактире. "Все, мол, были плохи, а теперь сам хуже всех" 7. Лев Николаевич нашел это вполне естественным. Неодобрительный отзыв его о "Грозе" известен. Недавно с Софьей Андреевной видел он в театре "Горячее сердце" и ахал от невозможности сцен. Сцену объяснения городничего с просителями ("А принеси законы!") находит хоть и смешной, но выдуманной. <...>
Примечания
Владимир Федорович Лазурский (1869-1943), историк литературы.. В 1894 году, жил в Ясной Поляне в качестве преподавателя греческого и латинского языков Андрея и Михаила Львовичей Толстых. Ему почти ежедневно доводилось слушать Л. Н. Толстого, и все сказанное великим писателем он записывал в дневник.
А. Н. Островский и Л. Н. Толстой познакомились в самом начале 1856 года и вскоре (в феврале 1856 года) вместе с группой других литераторов договорились об исключительном сотрудничестве в журнале "Современник" (см. прим. 33 к воспоминаниям М. И. Семевского, стр. 540). Это было время их самой большой близости. Позднее, в 1859 году, Толстой порывает с "Современником", а в 1864 году даже пишет пьесу "Зараженное семейство", направленную против революционных демократов, что и послужило поводом к разрыву его дружеских отношений с Островским (см. прим. 2 к воспоминаниям С. Н. Худекова, стр. 569).
Вновь встретились они в конце жизни Островского, по-видимому, во второй половине 1884 года. В 1886 году Толстой просил у Островского разрешения на перепечатку некоторых пьес издательством "Посредник" и послал ему, "отцу русской драматургии", свою комедию "Первый винокур" с просьбой высказать о ней суждение ("Московский листок", 1886, N 160). Как пишет в своих воспоминаниях Л. Новский, Островский не успел выполнить просьбу Толстого, "хотя вполне одобрил ее в принципе" (стр. 287).
"Воспоминания о Л. Н. Толстом" (М. 1911), а затем в 1939 году опубликованы уже в виде дневника в "Литературном наследстве" (NN 37/38, Т. II, 1939).
1 Стр. 308. Н. Н. Страхов.
2 Стр 308. Не раньше второй половины 1884 года.
3 Л. Н. Толстой весьма отрицательно относился к самой идее женской эмансипации. С этим связано и его "неприятие" "Грозы" Островского. 23 февраля 1860 года он писал А. А. Фету: "Гроза" "есть, по-моему, плачевное сочинение, а будет иметь успех. Не Островский и не Тургенев виноваты, а время" (А. Фет, Мои воспоминания, ч. I, M. 1890, стр. 318).
4 Стр. 308. Один из главных героев "Доходного места" A. Н. Островского.
5 Стр. 309. "обычаю".
B. М. Лопатин вспоминает, что Толстой, увидя его в роли третьего мужика из пьесы "Плоды просвещения", представленной на домашней сцене, сказал: "Знаете ли, я всегда упрекал Островского за то, что он писал роли на актеров, а теперь вот я его понимаю; если бы я знал, что третьего мужика будете играть вы, я бы многое иначе написал: ведь вы мне его объяснили, показали, какой он; надо будет изменить". И Лев Николаевич взял рукопись и пошел ее переделывать" (В. М. Лопатин, Из театральных воспоминаний. - Л. Н. Толстой в воспоминаниях современников, т. I Гослитиздат, М. 1955, стр. 400).
6 Стр. 309. См. прим. 5 и 6 к воспоминаниям П. Д. Боборыкина, стр. 549-550.
7 "Доходного места" любителями на фабрике Э. Циндель. Рабочим зрителям действительно не понравилось малодушие Жадова (сцена в трактире), но в дальнейшем ему "удается все больше и больше овладеть публикой", завоевать ее симпатии и даже "потрясти" (Т. Полнер, В фабричном театре. - "Русские ведомости", 1898, N 298).