Биография и научная деятельность А. И. Ревякина
по документам личного архивного фонда
(Научно-исследовательский отдел рукописей РГБ)
На протяжении многих лет научная деятельность А. И. Ревякина была тесно связана с Отделом рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина (в настоящее время Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки). Он был постоянным читателем Ленинки, много работал с архивными фондами при подготовке своих книг и статей об Островском, Чехове и других писателях. В 1950 г. в «Записках Отдела рукописей» (М., 1950. Вып. 11. С. 147-163) были опубликованы его статьи, основанные на архивных изысканиях («Условия участия А. Н. Островского в журнале “Москвитянин”, предложенные им М. П. Погодину»; «Замечания А. Н. Островского к пьесе “Не в свои сани не садись”»).
В 1995 г. дочери ученого Ирина Александровна и Алина Александровна Ревякины передали в Отдел рукописей его архив, включавший самые разные документы: библиографические, служебные, творческие рукописи, переписку, материалы «третьих лиц», фотографии. Архив А. И. Ревякина (фонд 854) охватывает 1885 — 1980-е гг. Его объем — 26 картонов, 740 единиц хранения. Всего 12643 листа и 91 фотография.
Настоящий обзор не претендует на исчерпывающую полноту; его задача скромнее — дать краткий перечень материалов, выделив наиболее показательные в биографическом, литературоведческом и общественном отношениях.
Биографические документы А. И. Ревякина объединены в 1-м картоне. Среди них — комплекс семейных материалов: отца — Ивана Кузьмича Ревякина (1882-1956) (Ф. 854. Картон 1. Ед. хр. 17-18), жены — Анны Петровны Подгорновой (1902-1973) (1. 20; здесь и далее указываются только номер картона и единицы хранения).
В документах И. К. Ревякина [по семейному преданию, его дед ходил по Волге с бурлаками. — Прим. ред.] есть АТТЕСТАТ (от 28 апр. 1926 г.), УДОСТОВЕРЕНИЕ (от 29. апр. 1927 г.), СПРАВКА (от 12 апр. 1930 г.), ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА (от 26. апр. 1950 г.), и все они высоко аттестуют его как работника. Так, в упомянутой ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ХАРАКТЕРИСТИКЕ, выданной ему как капитану рейда пристани Батраки ВГРП-ва [Волжское гос. речное пароходство], значится следующее:
РЕВЯКИН Иван Кузьмич, 1882 г. рождения, уроженец Ульяновской области, Радищевского района, с. Паньшино, русский, беспартийный, начал свою работу на местных судах матросом, потом, постепенно совершенствуясь, стал шкипером больших транзитных судов, в зимний период в затонах работал мастером по ремонту судов и новому строительству, был караванным во многих работах. Начиная с 1930 г. оставил плавание, начал работу караванного в Батраках, где до сих пор беспрерывно работает. В летний период, когда случится авария, т. Ревякин обязательно, как высокий специалист водного дела, присутствует при ее ликвидации… и всегда это выполняет с энтузиазмом и большим желанием и безотказно. В течение зимы принимает самое деятельное и горячее участие в ремонте пристанского хозяйства. Основная его деятельность в летний период — подводка и отводка судов под разгрузку и погрузку на всех причалах пристани Батраки… и не было случая, чтобы по вине тов. Ревякина была авария… Тов. Ревякин … пользуется уважением и почетом, и он действительно его заслужил. За безупречную работу тов. Ревякин неоднократно премировался денежной премией и почетными грамотами. Награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-45 гг.» и значком «Отличник соц. соревнования». Тов. Ревякин достоин всяческой похвалы и награды». Подпись: Начальник пристани Батраки — Шитов.
В документах А. П. Подгорновой — ДИПЛОМ об окончании в 1927 г. Медицинского факультета Белорусского Государственного Университета (выдан 29 февр. 1928 г.), справки о том, что в 1925-1927 гг. она работала в качестве медсестры в Минске, в 1930-1932 гг. — ординатором-физиотерапевтом в г. Орехово-Зуево Московской обл., в 1932-1951 гг.– в должности врача в Московской клинической больнице им. проф. Остроумова, затем переведена в Железнодорожный район (поликлиника № 1). Работа А. П. Подгорновой была отмечена грамотами (1955; 1960).
Документ, отражающий самый ранний период жизни А. И. Ревякина, — свидетельство о его успехах и поведении как ученика 5 класса Сызранской классической гимназии Союза учителей, выданное ему в 1918 г. (1. 4). Среди других материалов: автобиография (1. 1), справки, удостоверения, мандаты 1919–1951 гг. (1. 2); характеристики 1930-х — 1960-х годов (1. 3), делегатские билеты на конференции Всероссийского общества крестьянских писателей и Литературного объединения Красной Армии и Флота, 1931 г. (1. 7). Судя по этим данным, профессиональные интересы А. И. Ревякина отчетливо обозначились в середине 20-х годов. Его литературно-критическая, просветительская и пропагандистская работа была в самом начале особенно тесно связана с творческой деятельностью крестьянских писателей и различных их объединений.
в 1931 г. в Российскую организацию пролетарско-колхозных писателей (РОПКП) (2. 42); здесь же — составленная им записка «О задачах комиссии по изучению крестьянской литературы» (без окончания) [до 1931 г.] (2. 45), ряд стенограмм заседаний и протоколы 1929-1931 гг.
В справке за подписью: Правление Московского отделения Всероссийского общества крестьянских писателей, значится:
«Выдана настоящая справка тов[арищу] Ревякину А. И. в том, что он с сентября [19]29г. по декабрь [19]30 года работал в Общ[естве] Крестьянск[их] Писателей в качестве Зав[едующего] Литбюро ВОКП и получал зарплату 150 р[ублей] в месяц. С 1-го января [19]31 года переведен на работу в ГИХЛ в качестве Зав[едующего] Критическ[им] Отделом» (1. 2, л. 3).
Помимо названных документов, раскрывающих работу Общества крестьянских писателей, ученый сохранил ряд раритетных материалов, относящихся к литературному объединению пролетарских писателей «Кузница». Здесь и составленный им библиографический указатель произведений действительных и бывших членов литературной группы «Кузница» на 1929 г. (1. 22), и список членов и кандидатов объединения на 1 января 1929 г., и 45 анкет-автографов поэтов и прозаиков с ответами на вопросы для литературного объединения «Кузница» (1927–1929 гг.) (1. 23).
В ряду документов, отражающих особенности литературного процесса в 1920 –1930-х годах, небольшой по объему раздел архива «». Он включает самые разные по содержанию материалы: комплекс сведений о бытописателе русской деревни, участнике «суриковского кружка», поэте С. Д. Дрожжине — «Автобиография» (беллетризированная) от 7 апреля 1927 г., большая рукопись-автограф, 123 л., сборники его стихотворений и отдельные произведения, письма (18. 16-26; 19. 1-6); статья С. Е. Ганьшина «Что такое суриковцы?» [1920-е] гг. (19. 20), посвященная первому объединению поэтов из народа (часть из них образовала в 1921 г. Всероссийский союз крестьянских писателей, ставший с 1925 г. Всероссийским обществом крестьянских писателей).
«Открытое письмо секретариату РАПП и редакции “Литературной газеты”» от 15 апреля 1932 (19. 30), подписанное членами РОПКП И. Шуховым и П. Замойским, но в его составлении, по всей очевидности, участвовали А. Дорогойченко, М. Исаковский, Е. Пермитин, а также А. И. Ревякин (машинопись правлена его рукой). Этот документ — одно из свидетельств крупных идеологических и организационных противоречий в руководстве и деятельности РОПКП, где, как следует из письма, продолжалась «беспринципная линия», при которой «никто не гарантирован, что завтра без всяких доказательств, с уверенностью в безнаказанности его зачислят в разряд “чужих”, “реакционных”, а послезавтра так же бездоказательно будут превозносить». «Такое положение, — подчеркивали составители, — дольше нетерпимо. В первую голову здесь страдают писатели…».
А. И. Ревякин к этому времени был уже выведен из состава РОПКП (см. об этом в статье А. А. Ревякиной в начале сборника); однако, совершенно очевидно, что он сохранял интерес к судьбам писателей, его современников. Его не могла не заботить судьба, например, А. Дорогойченко, которого критик Жучков с одобрения И. Астахова без доказательств пытался дискредитировать: «приклеил и троцкизм, и меньшевизм, и биологизм» (л. 3), как сказано в «открытом письме».
[Примечание редакторов: — был квалифицирован как кулацкий критик и враг народа, снят со всех постов в РОПКП, жил под угрозой увольнения из вуза, где преподавал, был на грани потери жилья — своеобразным «лишенцем», как он писал в своем Заявлении, обращенном в Культпросвет ЦК ВКП (б). Он был вынужден искать защиты в разных общественных инстанциях: обращался с заявлениями в Центральную контрольную комиссию ВКП (б), в Организационный комитет Союза советских писателей. В личном архиве, хранящемся у дочерей А. И. Ревякина, есть копии заявлений, а также составленные им самим подробные опровержения обвинений и развернутые примеры самокритики.]
В 1934 г. А. И. Ревякин становится членом Союза советских писателей СССР. В архиве имеется его членский билет, а также его служебный билет № 158 как участника I Всероссийского съезда советских писателей (1. 9).
Значительную часть архива составляют материалы педагогической и научной деятельности А. И. Ревякина. Начало его литературно-творческой работы относится к 1925 г. Сохранилась характеристика, выданная известным ученым Н. К. Пиксановым (14 июля 1925) в связи с поступлением А. И. Ревякина на работу в Научно-исследовательский институт русского языка и литературы при II-ом Московском государственном университете.
«Удостоверяю, что Александр Иванович Ревякин известен мне по его работам в моем семинаре во II-м МГУ в течение двух лет (1923-24 и 1924-25 акад. гг.). В моем семинаре по Островскому он произвел несколько самостоятельных изысканий, принятых мною к печати (одно из них и напечатано уже: «Прототип Катерины в Грозе»).
Мне известна также его большая работа по Гоголю.
Но самое деятельное участие А. И. Ревякин принимал в моем семинарии по марксистскому методу в литературоведении. Здесь он обнаружил хорошее общее знакомство с марксизмом, а также — и навыки применять материалистический метод к литературным явлениям.
Не сомневаюсь, что А. И. Ревякин, будучи принят в Научно-исследовательский Институт и, пройдя там новую школу, вышел бы хорошим научным работником в области литературоведения.
14. VI. 1925» (3. 8, л. 3-4).
В архиве (в разделе «третьих лиц») собраны отзывы, статьи и дарственные надписи (19. 13-19), а также письма (22, 1948, 1953, 1957, 1963, 1966-1967) чл. -корр. АН СССР (с 1931 г.) Н. К. Пиксанова, оказавшего заметное влияние на А. И. Ревякина как исследователя.
Научно-педагогическую деятельность А. И. Ревякина в период работы в различных педагогических институтах Москвы отражают следующие документы: диплом доктора филологических наук, 1945 г. (1. 12), списки печатных работ 1943 — 1979 гг. (3. 10); издательские договора, 1956 — 1974 гг. (3. 17); приглашение на прием в Большом Кремлевском Дворце по случаю Всесоюзного совещания работников высшей школы от 7 июля 1961 г.; отзыв доктора филол. наук, проф. Н. В. Водовозова о научных работах А. И. Ревякина в связи с его выдвижением в члены-корреспонденты Академии наук СССР (20 сент. 1968 г.); «Справка о подготовке научных кадров по литературе А. И. Ревякиным», выданная Московским государственным педагогическим институтом им. В. И. Ленина [1972].
Этот документ приводим в сокращении:
«1. Под непосредственным руководством проф., доктора филологических наук, заслуженного деятеля науки РСФСР написано и защищено более 50 диссертаций на соискание степени кандидата филологических наук. Его ученики работают в системе педагогических институтов, в вузах Министерства культуры, в органах печати.
2. Среди его учеников: Н. Н. Скатов — проф., доктор филолог. наук, зав. кафедрой Ленинградского пед. ин-та им. А. И. Герцена; Г. Б. Курляндская — проф., доктор филолог. наук, зав. кафедрой русской литературы Орловского пед. ин-та; М. В. Кузнецова — проф. доктор филолг. наук, зав. кафедрой русской литературы Омского гос. ун-та; Ф. М. Журко — проф., зав. кафедрой литературы во ВГИКе.
3. При содействии А. И. Ревякина как заведующего кафедрой, а затем и как профессора-консультанта было подготовлено более 200 кандидатов филологических наук.
4. А. И. Ревякин также участвовал в обсуждении и решении проблем подготовки научных кадров, будучи председателем Ученой комиссии по литературе Министерства просвещения РСФСР, членом и председателем экспертной комиссии ВАК и члена ВАК…
«…докторская диссертация — это крупный вклад в науку. Доктор — это мастер науки, он обязан показать свою эрудицию не только по теме диссертации. Его должны знать широкие литературоведческие круги» (Ревякин А. И. О преподавании художественной литературы. М., 1968. С. 276)…
» (4. 16).
Объемный комплекс архива составляют творческие рукописи ученого с 1920-х по 1980 г. Назовем наиболее важные из них: «Проблемы поэтики» (середина 1930-х годов, автограф, машинопись с правкой, 180 л.); статьи конца 1920-х — 1930-х годов о крестьянских писателях — «Социальное лицо творчества Алексея Тверяка» (б./д., машинопись с авторской правкой, 22 л.), «П. Низовой» ([1928], машинопись с подписью-автографом, 18 л.), «Бытописатель советской деревни Н. Брыкин» (1931, машинопись с авторской правкой, 17 л.), «Крестьянский писатель С. П. Подъячев» (не позднее 1934, автограф, 59 л.); автограф неизданной монографии «Художественная литература Великой Отечественной войны» (начало 1940-х, 135 л.); статьи и материалы об А. Н. Островском — «Основные положения исследования “Ранний Островский”» (после 1939, машинопись с правкой, 9 л.; приложены генеалогические таблицы рода Островских, 4 л.), «А. Н. Островский в Москве» (после 1946, машинопись, 27 л.), «Островский в Щелыкове» (1950-е, машинопись, 11 л.). В работах, посвященных драматургу, использованы многочисленные архивные источники, а также воспоминания его родных и знакомых, его потомков, с которыми А. И. Ревякин поддерживал постоянную связь.
Переписка А. И. Ревякина — Н. К. Гудзий (11, 1957), издательство «Просвещение» (1, [1960-е]), и множество писем к нему — от 254 корреспондентов. В этом ряду — писатели, литературные критики, ученые: К. Н. Алтайский (2, 1970, 1974), Н. Ф. Бельчиков (10, 1949-1955, 1957, 1961-1962, 1972); В. Д. Бонч-Бруевич (1, 1946); Г. А. Бялый (3, 1974, 1977); А. А. Волков (2, 1962, 1978); А. А. Григоров (37, 1968-1980); Н. К. Гудзий (1, 1953); Н. Н. Гусев, секретарь Л. Толстого (9, 1951-1967), Н. И. Кочин (10, 1958-1978); П. В. Куприяновский (1, 1980), А. Ф. Лосев (2, 1971-1972); Н. Н. Любимов (22, 1955-1961); Е. Ф. Никитина (4, 1968-1969, 1972, б/д.); А. А. Фадеев (1, 1956); Н. Н. Фатов (5, 1956-1961); К. А. Федин (2, 1957, 1962); М. Б. Храпченко (13, 1962-1980), Ф. С. Шкулев (3, 1929) и др.
Стоит выделить потомков А. Н. Островского. Писали А. И. Ревякину: внучка драматурга М. А. Островская (1899-1988 гг.) (20, 1969-1970, 1972, 1974-1977, 1980), (16. 6); внучка по линии старшей дочери М. А. Островской — М. М. Шателен (1895-1977 гг.) (97, 1956-1977), (17. 46; 18. 1); ее дочь М. М. Трутнева (Малышева; 1915-1997 гг.) (5, 1973, 1979, 1980, б/д.), (17. 19). Письма содержат многочисленные подробности о родных и знакомых драматурга.
С изучением биографии драматурга связаны письма Н. Н. Любимова и А. А. Григорова. В 1904–1917 гг. у наследников Островского в поместье Щелыково Н. Н. Любимов служил старшим работником, кучером и лесником. В его письмах — план усадьбы, схема окрестностей Щелыкова (15. 25). В разделе «третьих лиц» имеются его воспоминания [1958 г.], включающие автобиографию и заметки о пребывании в Щелыкове в 1916-1917 гг. Это — автограф в 4-х тетрадях на 55 листах (20. 1).
Известный костромской краевед А. А. Григоров включает в свои письма к А. И. Ревякину многочисленные выписки и копии документов Государственного архива Костромской области об имении А. Н. Островского в Щелыкове, о предках великого драматурга; здесь же формуляр владельца имения в последней трети XVIII в. — им был предводитель костромского дворянства, генерал-майор Ф. М. Кутузов (13. 42).
— отклики на книги А. И. Ревякина.
Из письма К. А. Федина от 23 ноября 1957 г.:
«Хочу сердечно поблагодарить Вас за “Островского в Щелыково” — книгу, любезно присланную Вами мне, написанную с большой любовью к литературе и личности одного из стаи славных XIX века» (17. 27).
Такого же характера письмо писателя Н. И. Кочина от 16 августа 1974 г.: «Я прочитал в прессе, что вышел твой “Островский” [имеется в виду книга: Ревякин А. И. Искусство драматургии А. Н. Островского. 2-е изд., испр. и доп. М., 1974. 334с. Тираж 100000 экз.], пожалуйста, пришли мне его. Во-первых, я хочу иметь этого волшебника русского слова в своей библиотеке; во-вторых: с твоим автографом; в-третьих: здесь [в г. Горьком; ныне — Нижний Новгород] его не купишь, такие книги расхватываются моментально»
на книгу «Москва в жизни и творчестве А. Н. Островского» (1962), он писал:
«С большим интересом и удовольствием прочитал Вашу книгу… Она попалась мне только теперь. Но это не помешает мне сказать Вам, насколько Ваш труд всесторонне обнимает тему. Исчерпывающее обилие материалов по всем аспектам книги, подлинная любовь Ваша к великому драматургу, ощущаемая буквально на каждой странице, строгая систематизация фактов, явлений и оценок не только трудов А. Н. Островского, но и всех высказываний и прочих откликов на биографию Островского делают эту книгу непременною основой всех будущих исследований в этой области… Очень часто, читая книгу, я удивлялся широте Ваших взглядов не только на самый предмет исследования, т. е. творческую биографию Островского, но и его эпоху...».
И здесь же Ардов вспоминал знаменательные факты московской культурной жизни: открытие памятника драматургу в 1929 г., некоторых выпускников Первой московской гимназии (в ней учился А. Н. Островский). К письму приложен «Проект Клуба старых москвичей», сотрудничать с которым автор письма приглашал А. И. Ревякина (12. 42).
Реалии литературной жизни 30-х годов проступают в письме организатора литературного объединения и одноименного издательства «Никитинские субботники» Е. Ф. Никитиной:
«Тепло-тепло стало на сердце, когда я прочла несколько Ваших строк, дорогой Александр Иванович, в статье о Неверове… Вспомнилась молодость… “Субботние вечера” и многое-многое. Спасибо Вам за это» (15. 53).
В архиве А. И. Ревякина книги и статьи 124 авторов с дарственными надписями. Приведем некоторые, убедительно представляющие дружеские и творческие связи Александра Ивановича с писателями и научными деятелями. Одна из самых ранних принадлежит И. И. Горбунову-Посадову, поэту и прозаику, горячему последователю идей Л. Н. Толстого, многие годы работавшему в основанном им издательстве «Посредник», где выходили книги для читателя из народа. Напутствуя начинающего критика крестьянских писателей (накануне его дня рождения), литератор старшего поколения сделал такую дарственную надпись на своей книге «Освобождение человека: Поэма о двадцатом веке. Кн. первая: Золото, железо, кровь или любовь?» (М., 1918):
«Моему милому дорогому молодому другу Шуре Ревякину с пожеланием остаться всегда с такою же чистой, пламенной и молодою душою.
Любящий И. Горбунов-Посадов
5 дек. 1922» (21. 16).
«Провинция. Стихи» (Смоленск, 1930) с надписью: «А. И. Ревякину — самому главному и самому ответственному критику ВОКПа. Г. Смоленск. 14/ V 930. Мих. Исаковский» (22. 10). В сборнике немало помет, сделанных рукой А. И. Ревякина; одна из них — «свежо, ярко, талантливо».
Не раз дарил свои книги и статьи А. И. Ревякину один из его учителей, а потом старших коллег — академик АН УССР Н. К. Гудзий. На оттиске статьи о художественном наследстве древнерусской литературы, напечатанной в журнале «Oxford Slavonic Papers» (1951. Vol. 7), он писал:
«Дорогому старому другу, украшавшему больше 30-ти лет назад мой семинар во 2-м МГУ. С душевным приветом
» (21. 20).
Несколько сотен книг с дарственными надписями А. И. Ревякину поступили в основной фонд РГБ.
Раздел фотографий насчитывает 91 единицу хранения. Это портреты А. И. Ревякина за 1918 –1980 гг., семейные фото.
«А. И. Ревякину» (26. 2); коллективная фотография от 30 мая 1929 г. участников 1-ой Московской губернской конференции крестьянских писателей вместе с М. Горьким (25. 35); альбом «РАНИОНовцы приветствуют юбиляра (к 70-летию А. И. Ревякина)» с фотографиями Н. Ф. Бельчикова, Д. И. Еремина, Н. Г. Зеленова, С. И. Леушевой, Г. Н. Поспелова, Л. И. Тимофеева, У. Р. Фохта (26. 14).
Несомненна научная ценность архива А. И. Ревякина. Материалы фонда позволяют проследить жизненный путь ученого в связи с важными общественно-литературными событиями 1920-1970-х годов, определить круг его интересов, изучить творческую лабораторию исследователя.
Архив представляет большой интерес для специалистов по истории литературы XIX и XX вв.
1. Первая цифра в скобках обозначает количество писем того или иного корреспондента.