Действие третье
Комната Лымарихи, очень простая обстановка. Прямо входная дверь, направо на кухню.
Явление первое
Голохвостый, один.
Голохвостый (входит несколько смущенный). Так его и есть дом Секлиты? Просто, оченно просто. И кто б додумал, что в этакой навозной куче лежит бриллиант? (Оглядывает комнату.) Однако нет никого... Не повернуть ли мне оглобли? Ей-богу, страшно, как бы мне от большого ума не устроить себе какой штуки? Нет, во всяком разе лучше хоть на минутку побывать, отвести глаза; ежели она что слышала, так можно отбрехаться, а ежели не слышала, - успокоить хоч на два дня, чтоб не допытывалась. Резонт, Свирид Петрович, резонт. Да и на Галю хоч разок гляну... Ох, только ох, да и только! (Закуривает сигару.) Однако могу сказать, что мне фортунит: куда там, Проня аж пищит до меня, старые Серки не знают, где и посадить зятя; боялся Иоськи, - не только уломал, но и ободрал: заказал храчную пару, цепочку купил, завтра и венчание. От только Секлиту обвести курячим зубом, чтоб успокоилась, да и кути! (Ходит по комнате, потирает руки, пританцовывает и насвистывает.)
Явление второе
Голохвостый и Секлита.
Секлита (входит с корзинкой). Кто тут залез в хату? А, это вы. Как вас величать?
Голохвостый. Я - Свирид Петрович! Доброго вам здоровья в вашем доме. Поздравляю вас с сегодняшним днем.
Секлита. А я это уже хотела вас разыскивать по Подолу, думала, что выпустила из рук, так и удрали!
Голохвостый. Худо делали, что так думали. Я вам сказал, что я свой брат, простой, а свой не соврет.
Секлита. Садитесь же, пожалуйста, да побеседуем, когда зашли с доброй думкою.
Садятся.
Голохвостый. С доброю, с доброю, пущай на мою голову столько тысяч... сколько недоброго у меня на уме.
Секлита. Ну дай боже! Только такие паничи часто обманывают!
Голохвостый. Ой, Секлита Пилиповна! Или вам разве от бога не грех, что вы еще все не верите? Или я мало клялся? Мало божился?
Голохвостый. От вы тогда бог знает что забрали в голову, а я еще и с девицею не познакомился как следовает, толком, не то что... распытывал только про вас, можно ль приходить?
Секлита. Ну, молчите уже: видела, как вы распытывали.
Голохвостый. От пускай я лопну, чтоб с этого места не сойти (отодвигается), когда я не хотел выпытать до вас дорогу, чтоб позволили ходить, познакомиться... Вот же я вас и прошу: дозвольте мне до вас приходить, не чурайтесь меня...
Секлита. Что ж, ходите, будем рады... Только я вас еще путем и не знаю; говорите... родич Свинаренков... не сын ли покойного цирюльника Голохвостого?
Голохвостый. Да, сын... только, конечно, образованный, умом на весь Подол вышел.
Секлита. Скажите! Я знала покойника. О, у него копейка водилась, коли не растранжирили.
Голохвостый. Я не из тех, Секлита Пилиповна, кто транжирит. Умному человеку, да при достатках, только махнуть, так у него из мертвого живое делается. Теперь у меня и паликмахтерская, и коммерция всякая, и одолжаю всем: весь Крешатик у меня тут. (Показывает кулак.)
Секлита. Так вон вы какие! Куда же нам до вас!
Голохвостый. Ну что же, что я разумом и богатством поднялся до неба, зато душа у меня простая, к простой и липнет! А ваша Галя... это ж красота на весь Киев!
Секлита. Мою Галю не грех и матери похвалить, с моей Галей некому и равняться, разве что звезде на небе! За ней женихов - была бы охота!
Голохвостый. Да, да... а где, бишь, она?
Секлита. На базаре еще, скоро будет.
Голохвостый (натягивая перчатку). Жалко, что не увижу.
Секлита. Куда ж это вы? Ветром в хате прохватило?
Голохвостый. Извиняйте, Секлита Пилиповна, на сей раз. Я на минуточку только заскочил, а то у меня дела, аж пищит: цирюльню на Крещатике строю... рабочие ждут!
Секлита. Я вас от своих именин не отпущу...
Голохвостый. Неужели сегодня ваши именины? От бог привел! (В сторону.) Это, однако, худо: сюда набьется гостей. (Секлите.) Поздравляю же вас со святыми вашими именинами! (Целует.) Дай боже вам счастья и здоровья и чего только пожелаете! (Снова иелует.)
Секлита. Да будет уже, будет! Ишь целуется! (В сторону.) Однако ж и хорош этот вражий панич! Чисто мед с маком, аж губы слипаются!
Голохвостый. Так теперь уже извиняйте... А от с воскресенья мне будет время, так позвольте заходить до вас хоч каждый день; вы меня хорошо узнаете, я - вас, и с девушкой обзнакомимся, а тогда уже, как бог благословит...
Голохвостый (встает). Так уж на сей раз прощайте...
Секлита. Да как же? Чтоб это я вас отпустила, не попотчевав запеканкой, пирогами?
Голохвостый. Некогда... (Про себя.) Впрочем, запеканка и пироги... (Вслух.) Ну, разве одну рюмочку.
Секлита. Как же, как же! Да и запеканка! Вы такой, даром что богатый, сроду не пили! Вот я сейчас! (Уходит.)
Явление третье
Голохвостый, один.
Голохвостый. Однако надо пропустить рюмочку-другую, да и тикать, потому сюда наберется всякой свиноты, еще начнут языки чесать... Нет, нет, нехорошо! Хотя и досадно, что Гали не видел и... ну, да мы потом наверстаем... только б свадьбу справить, а там - голову положу, а... ух, пипонька, буколька моя!
Явление четвертое
Голохвостый и Галя.
Галя (входит, укутанная платком). Пидора! Забери там яблоки! Ой, кто это?
Голохвостый. Это я, красоточка... Здравствуйте, моя зозуленька!
Галя. Это вы?
Голохвостый. Своею персоною. Не выдержал, потому раскалился, как камфорка, моя кисточка! (Берет за руку.)
Галя. Ой, горюшко! Уходите, пожалуйста, пока матери еще нет, как застукают, так опять такое будет...
Голохвостый. Каким сортом? Ведь ваша мама мне слово дала.
Галя (вырывая руку). Так и поверила!
Голохвостый. Да не рвитесь вы, потому у меня аж печенки рвутся!
Галя (вырывается). Пустите же! (Убегает.)
Явление пятое
Голохвостый. Выскользнула... Гибкая, как лозиночка, ловкая, что уж! Ну и ягодка же! Как увидел ее, так в голове и завертелось! Только в руках ее подержишь, так прямо такое у тебя внутри делается, как в самоваре, аж гудит! Ну и дивчина же! Да за такую дивчину, доложу вам, можно всего себя начисто обрить и пойти по Крещатику таким хвасоном... Ей-богу, можно даже по морозу! Не выдержу, надо ее дождаться, хоть разок еще взглянуть!
Явление шестое
Голохвостый и Секлита.
Секлита (с горшочком и бутылкой). Ну, сначала откушайте моей настоечки на ореховых листьях да вот этими пирожками с мясом закусите...
Голохвостый. Выкушайте вы сами!
Секлита. Так пошли вам боже, чего себе пожелаете, а моей Гале долю счастливую! (Пьет и наливает снова.)
Голохвостый. Дай боже! С именинами вас поздравляю! (Пьет.) А-а! Вот это водочка так водочка! Как огнем по жилам пошла! Да и пирожки, дай вам боже здоровья! (Ест.)
Секлита. Да кто же после первой закусывает, выкушайте вторую! (Наливает.)
Голохвостый. Э! Да так же я и не встану! (Пьет.)
Секлита. Вот и славно, дорогим гостем будете!
Голохвостый. Да я бы оченно рад; у вас так, знаете, по душе... только там меня... Да чуточку можно. (Смотрит в окно.) Вон и Галя.
Секлита (стучит в окно). А иди-ка сюда! Где ты там, к аспиду, шатаешься?
Голохвостый. По хозяйству, верно, бегает?
Секлита. О, она старательная!
Явление седьмое
Те же и Галя.
Секлита. Где ты там прохлаждаешься?
Галя. Забежала к соседке Лукерье: посуда нужна...
Голохвостый. Здравствуйте, доброго здоровьечка! Вся душа моя стрепенулася, как услышал я ваш ангельский голосок, точно дискантов наилучших в концерте...
Голохвостый. Ей-богу, и в думке не держу: я, Ганна Ивановна, с честным намерением пришел.
Галя. Я не знаю, о чем это вы.
Секлита. Ишь, будто и не знает, будто и не рада! А сама и не опомнится. Счастье твое, что так еще вышло, а то б!..
Галя. Мама, да разве ж я в чем виновата?
Секлита. Ну, будет, будет! Нечего мне туман напускать, отводить глаза. На вот горшочек, попотчуй варенухой дорогого гостя да поговорите по-хорошему, а я сама за посудой сбегаю! (Выходит.)
Явление восьмое
Галя и Голохвостый.
Голохвостый (в то время как Галя наливает). Чего ты меня чураешься, моя рыбонька, разве будто я тебе не люб?
Галя (подает чарку). Я вас боюсь... Что это вы задумали, зачем меня трогаете?
Голохвостый. Задумал, моя курочка, хоч кишки себе вымотать, а тебя заполучить, потому влюблен, кипяток кипит.
Галя. Я вам не пара... С вами только беды наживешь... сейчас променяете на какую-нибудь панну.
Голохвостый (выпив). А-а! Из ручек твоих слаще от меда и от канахвет! (Берет за руку и хочет обнять.)
Галя. Пустите.
Голохвостый. Чтоб я тебя променял? Ни за какую кахвюру! Так бы и задушил! (Обнимает.)
Галя (вырывается). Ой, что вы?
Явление девятое
Те же и Секлита.
Секлита. А! Договорились, значит... Ну и помогай вам бог!
Голохвостый (в сторону). Опять споймала! Она, сдается, за дверями подслушивала.
Секлита. Да будет уж, будет, теперь ничего... Вот приготовь только угощение, а то кумы уже идут... (Голохвостому.) А вас теперь не пущу от стола, как хотите'
Голохвостый. Да я б радый, Секлита Пилиповна, и ночевать, когда б не... (В сторону.) Попал жучок на крючок.
Явление десятое
Те же, кумы и Пидора.
В комнату входят Марта и другие мещанки; кое-кто одет по-праздничному.
Марта. Здравствуйте, Секлита Пилиповна! С днем вашего ангела поздравляем вас. Дай вам боже чего только ваша душенька захочет, а вашей дочке пошли бог хорошего жениха!
Целуются.
Секлита. Садитесь же, чтоб сваты у меня сидели; может, вашими молитвами...
Голохвостый (в сторону). Впрочем, начхать: обойдется! (Мещанкам.) Ну и набралось же вас, полон дом, Знаете, где раки зимуют!
Марта. А вы, панич, разве не знаете?
Голохвостый. Зубы съел!
Другие мещанки. Ну и шутник же этот языкастый панич!
Марта. Не зацепляйте нас, а то как прицепимся все, так придется вам выставить нам магарыч!
Голохвостый. А вы зацепляйте меня, я оченно люблю, когда меня бабочки зацепляют... но когда молодые, чернобровые, такие, что только моргни...
Некоторые из мещанок. Хи-хи-хи! Зацепи его!
Секлита (обращаясь к гостям). Но что ж вы стоите? Садитесь, кума, садитесь, сватья, садитесь, кумушка, прошу покорно, кумка! (В дверь.) Пидора, Пидора! Вноси-ка столы, расставляй на серединке, чтоб нам просторнее было есть, беседовать да пить...
Голохвостый. Вот и я помогу! (Бежит и вносит с Пидорой столы.) Да поворачивайся поживее, Пидора, вот как я, а то еле ползет...
Пидора. За вами разве угонишься?
Голохвостый (тихо Гале). Пипонька моя! Кисточка манюсенькая!
Секлита (Гале). Что это ты, Галя, как неприкаянная? Застилай столы да подавай бутылки и чарки, а то мои кумочки заскучают.
Голохвостый. Ой-ой! (Вздыхает.) Как же не заскучать без чарочки?
Марта. С вами заскучаешь!
Голохвостый. Значит, могу найти развлечение?
Марта. Да отвяжитесь! (Толкает его локтем.)
Кое - кто из мещанок. Ха-ха-ха! Ну и панич!
Пидора и Галя расставляют на столах разную еду, бутылки и рюмки.
Секлита (берет бутылку). Выпьем же по чарочке за живых и за мертвых! (Наливает и пьет.) Живым, чтоб жить и не помирать, а мертвым, коли померли... (Машет рукой.)
Голохвостый. Чтоб не вставать!
Все. Ой, где это видано - так говорить! Ну и ну!
Секлита. Глядите-ка вы, умники! Мертвые лежат на Щекавице и никому зла не делают, а живые иной раз еще как, да еще как!
Голохвостый (наливает себе). По мне, выпьем и за здоровье мертвых. Пошли боже с неба, что нам на потребу! Помершим чарка, а нам горилка! (Пьет.)
Секлита ходит вокруг стола, наливает всем и сама пьет. Потчует. Подают пироги, другую снедь. Все пьют и едят.
Одна мещанка. Дай же нам боже этот праздник проводить, того года дождаться!
Марта. Чтоб нам в добром здоровье и на будущий год пить; а я тут забежала к соседке да пропустила чарку-другую... так уж малость веселенька!
Секлита. Оно и хорошо! На здоровьечко!
Голохвостый (еще наливает себе). А ты откудова? - С Клина. - Билет есть? - Нема. - В тюрьму шельму! (Пьет. Марте.) Дозвольте из моих рук!
Марта. Еще мы с вами не покумились!
Секлита. Садитесь же, кумочка, с нами!
Марта. Э, где уж там сидеть! Мне аж плясать хочется, так весело!
Все. Вот и пляши!
Голохвостый. Валяйте, без хвасону!
Марта (напевает).
Я обуюсь, молодая, в новые сапожки,
Утром бублики снесу я на базар в лукошке.
Нет свежее и вкуснее бубликов горячих,
С таком, маком, сдобой всякой, попробуй, казаче!
Голохвостый. Славно! (Выпивает еще чарку.) Э-эх! (Притопывает.)
Марта.
Эх, на бублик загляделись кавалеры-паничи!
Все-то хлопают глазами и моргают, как сычи!
Подходите, посмотрите, как мой бублик лaком,
С таком, маком, кавалеры, можно и без така.
Голохвостый (приплясывает). Не пугайся, прижимайся, с таком, сердце, с таком!
Секлита. Вот люблю за нрав веселый, вот люблю! (С чаркой в руке.) Садитесь же.
Марта. Пожалуй, сяду.
Явление одиннадцатое
Устя (влетает с корзинкой и прямо в пляс).
Поглядите, мужики,
На мои на сапожки!
Черевички эти поп мне купил,
Чтоб хороший молодец полюбил!
А чулочки попадья мне дала,
Чтоб красивой молодичка была!
Голохвостый (входя в раж). Ух! Валяй без титула! Стриги! (Сбрасывает пиджак и пускается в пляс.)
Гоп-чики-чики-чики!
Ну и ладны черевики!
Ведь я панского роду,
Не ходила бoсой сроду!
Устя.
Полюбил меня дьяк,
Чертов батька знает как!
Подарил мне сапожкu,
Да кривые каблучки!
Голохвостый.
Черевички-невелички,
Не дороже пятака,
В них танцует трепака!
Устя и Голохвостый (вместе).
Гоп-чики-чики-чики!
Ну и ладны черевики!
Ведь я панского роду,
Не ходила босой сроду!
Танцуют.
Все. Ну и танцуют ловко, а панич, что бесенок! Славно!
Устя. Фу! Ну его, устала! Я это с именин иду... Так уже потчевали да угощали, что - и боже мой! Бегу это к вам, да вприскочку, а тут, слышу, поют; ну, вот вам и мой чан на капусту!
Секлита. Спасибо, что вспомнили меня, старуху куму!
Голохвостый. И это кума? Да вашими кумами можно Днепр загатить и Черторой завалить! Ей-богу, правда!
Секлита. А чтоб у вас язык отсох, не говоря худого слова.
Голохвостый. Да пущай отсохнет, черт его бери.
Марта. Ну и прыткий же хлопец!
Устя (Секлите). Где вы такого нашли?
Секлита. Гм-гм! Не скажу! Пускай вас разбирает.
Голохвостый угощается и пересмеивается с мещанками.
Явление двенадцатое
Те же и Степан.
Секлита. Спасибо, что не забыл!
Степан. Да как же нам забыть!
Секлита. И-и, теперь такой свет настал. (Отходит.)
Степан (кланяется всем и тихо Гале). Здравствуйте, Ганна Ивановна!
Галя. Здравствуйте! (Подает руку.)
Степан (взглянув на Голохвостого). А этот вертихвост что тут делает?
Галя. Это, Степан, горе мое!
Степан. Как? Что такое?
Галя. Да, видно, сватает меня, а мне - краше в воду.
Степан. А мать что?
Галя. В том-то и несчастье мое, что мать за него: богатый.
Степан. Какой он богатый? Шарлатан. Его тут Иоська чуть в тюрьму не засадил.
Галя (обрадованно). О, неужто? А он здесь туману напускает.
Степан. Да я сейчас так его огрею, что себя не помня выскочит!
Галя. Бога ради, не трогайте здесь! Не знаете вы матери? Она ведь не поверит, еще вас из дому выгонит!
Явление тринадцатое
Те же и Мерония.
Мерония(вся в черном, черный платок одет по-монашьи). Поздравляю вас с именинами, с ангелом. (Оглянувшись.) Ой, как у вас весело! Ой, искушение мое! (Шепчет что-то.)
Голохвостый (Марте). А это кто? Черница?
Голохвостый. Значит, бонджур, команву, мерси!
Устя. А это по-какому?
Секлита (встает). Садитесь же, садитесь, дорогим гостем будете!
Мерония. Ой, боюсь греха!
Голохвостый. Грех в мех, а спасенье в торбу!
Мерония. Ой, тут еще искуситель! Прегрешение мое!
Секлита (подносит чарку). Выпейте, кумочка, и грех долой.
Мерония(берет рюмку). Ой, горюшко! Ой, грех! Что же это будет, как доведаются печерские про сие греховное сборище?
Секлита. Кто там доведается? Свои! Пейте же, не шепчите так долго над чаркою, а то ей невтерпеж: хочет в другие руки.
Устя. Да пей ты в мою голову.
Мерония. Ой, не удержусь! Кумы искушают, что твои бесы. Прости бог, и спасибо! (Пьет.)
Голохвостый (вскакивает).
Ой, черничка ж моя,
Ты шептушка моя,
Дай с тобою покручуся,
Коли ласка твоя! (Обнимает и вертит ее.)
Мерония. Ой-ой! Отыди, сатана!
Голохвостый целует ее.
Ой, пропала я! Аки геенна огненная... Хоть на Печерск и не возвращайся! (Утирает губы.)
Другие. Огонь. А хорош!
Марта (Секлите). Да скажи хоть, кто это?
Секлита (отводит Марту, говорит таинственно). Я сегодня два праздника справляю: именины и заручины! Красавчик этот, Голохвостый, жених моей Гали. Пакостная девка подцепила такого жениха, что мой покойный Лымар против него, что свинья против коня.
Марта. Хорош, хорош!
Секлита. И богатый... Только, кума-сердце, не говорите никому, потому, может, из этого сватанья свадьбы еще и не будет.
Целуются. Секлита отходит к гостям.
Марта (отводит Устю в сторону). Новость знаешь? Тот красивый панич обручился сегодня с Галей. Только никому, никому не говори, упаси боже! Такой наказ! (Отходит к остальным.)
Устя. Побей меня святой крест, коли скажу!
Мерония(приближается). Про что это она вам шептала?
Устя (тихо). Этот панич сегодня обручился с Галей, только никому не говори, чтоб никто не знал, слышишь?
Мерония. Ой, грех! Да молчу, молчу... Отними у меня язык, святой Молчало!
Отходят и начинают перешептываться с сидящими, те передают дальше, удивляются, пожимают плечами.
Степан (услышав, о чем шепчутся). Нет, и здесь то же! Больше выдержать невмоготу... Того и гляди, что с кулаками кинусь, лучше уйти! (Вслух, обращаясь к Секлите.) Прощайте, Секлита Пилиповна!
Секлита. Чего это ты? Куда?
Степан. Да там работа есть...
Секлита. Посиди еще, закуси, выпей.
Степан. Спасибо, у вас и без меня довольно, мы уже лишние будем!
Секлита. Как знаешь... (Отходит.)
Степан (про себя). Ну, либо выведу тебя на чистую воду, либо голову проломлю! (Быстро уходит.)
Те же, без Степана.
Секлита. Что это мы сидим, жмемся у стола, точно овцы. Сядем, кумы, на пол!
Кое - кто. Сядем, давайте сядем, а то которая уже и на стуле не усидит.
Секлита. Пидора! Давай ковер! Расстилай на полу, а столы эти отодвинь к черту!
Пидора постилает ковер, Марта берет стул и ставит на середине.
Устя. Вы, святая именинница, садитесь посредине на стульчик, а мы - на полу вокруг вас.
Садятся. Секлита на стуле.
Все. Вы, именинница, наше красное солнце, а мы ваши ясные звезды.
Голохвостый. Где же мне, светлому месяцу, притулиться?
Марта. Эх, такому месяцу не на небе место.
Голохвостый. Почему? Преподобницы не примут?
Устя. Преподобницы-то, может, и примут, а уж преподобные - это верно, что выгонят!
Голохвостый. Да садитесь же хоч вы коло меня, Галя!
Секлита. Садись, садись. Теперь уже можно. Глядите, какая парочка! Поздравляйте: это жених и невеста; Голохвостый посватался.
Галя. Мама, не делайте этого... послушайте, что я вам скажу...
Секлита. После! Сиди теперь и молчи.
Голохвостый (в сторону). Что это они, спятили? Привселюдно меня объявлять женихом! От тебе и раз, досиделся! Теперь пойдут языки чесать!
Мещанки(Голохвостому). Вот видите, а вы молчите...
Голохвостый (в замешательстве), Так то ж еще только так, меж нами... разговор был... Когда еще судит бог сватов прислать.
Голохвостый (в сторону). Ну и зажала в клещи!
Все. Хороша, хороша, что огурчики! Дай боже здоровья! (Поют.)
Где ж был селезень, где ж была уточка?
Селезень во ставку, а уточка на лужку!
А теперь они в одном болоте,
Пьют воду, едят ряску по своей охоте.
Где ж был Свиридко, где была Галочка?
Что Свиридко у отца, Галочка у неньки!
А теперь они в одной светлице,
Едят с медом пироги и паляницы,
Пьют вино и варенуху и рады-раденьки!
Секлита. Кумы мои, любы мои! Спойте вы мне, повеличайте меня, свою куму Секлиту Лымариху!
Все (поют).
И лед трещит, и комар пищит,
Это кум да куме порося тащит.
И кумочка, и голубочка!
Свари ты мне порося, чтобы юшка была.
И юшечка, и петрушечка!
Моя кумка, моя любка, моя душечка!
ту цаплю Проню!
Голохвостый (вскакивает, как ошпаренный). А вам что, Серки родня?
Секлита. А как же, сестра родная... А та носатая - племянница!
Голохвостый (в сторону). От влопался!
Секлита. Как же, богачи, загордились! На бедных родичей им начхать теперь! А все через ту дурноголовую!
Голохвостый (в сторону). Ну, пропал теперь, навеки пропал!
Секлита (плачет). А со мною, не то что как с теткой, хуже чем с наймичкой, да еще кричит, что от меня гнилицами несет, горилкой воняет! Вот какая у меня племянница! (Всхлипывает.)
Голохвостый. Что же мне на свете божьем делать? Прямо и ума не приложу.
Марта. Да я б этой вашей Проне!
Секлита. А ты думаешь как? Секлита Лымариха ей спустила? Ого! Не на такую напала! (Упирается в бока.) Да я этот носатый пенцион так отманежила, так отчехвостила на все корки, что аж буркалы вылупила! Плюнула в глаза, да и отчуралась: ни моей, ни Галиной ноги до смерти там не будет!
Голохвостый (в сторону). Славу богу, они, значит, в ссоре! Точно заново на свет родился, аж от сердца отлегло!
Марта. И то - чисто сова.
Устя. Цапля.
Голохвостый (подходя). Жаба кислоокая!
Секлита. А ты ее знаешь?
Голохвостый. Да видел раз эту колоду!
Секлита. Вот именно! Чтоб ее курка забрыкала!
Устя. Чтоб лунь ее ухватил!
Марта. Пусть ее святая пятница покарает!
Голохвостый. Холера на ее голову!
Все (хором). Анафема, анафема, анафема!
Секлита. Тьфу на нее и все!
Все. Тьфу, тьфу, тьфу на нее, сатану!
Марта. Все, сгинь и пропади!
Устя. Давайте опять веселиться!
Секлита. Ну, плюнули и растерли! Гуляем всю ночь!
Мерония. А мне пора на Печерск!
Секлита. К черту! Гуляем, пока ноги держат, а там и завалимся спать здесь же! Завтра воскресенье. Никого не пущу!
Слышны звуки шарманки.
Голохвостый. От как раз кстати: явилась на выручку! Надо их так тут закружить, чтоб завтра и ног не чуяли! Давай сюда и шарманщика! (Выбегает.)
Марта. Э, тетка, в семье не без урода! Есть у меня родичка, так... не хочется только рассказывать.
Все. Да говори, говори! Чего там жалеть всякую шваль.
Марта. Так стены уши имеют.
Кто - то. А мы эти стены кочергой, да из дому.
Устя. Знаю я, о ком речь ведется...
Марта. На воре шапка горит! Знает, про чье племя слово молвится!
Устя (вскакивает). Про наше племя! Ну что ж, говори!
Марта. Не приставай, Устя, а то скажу, так звон пойдет на весь дом!
Устя. Звени, звени, вертихвостка!
Входит шарманщик.
Устя (наступая). Так мы все такие? Так и я такая?!
Марта. И ты такая, и мать твоя была такой!
Устя (с кулаками). Какая же это была моя мать?
Другие мещанки. Уже сцепились!
Шарманка заиграла польку, и все сразу угомонились.
Явление пятнадцатое
Те же и шарманщик.
Голохвостый. Это я; то я нанял, чтоб Секлите Пилиповне веселее были именины! Как собрались ругаться, то лучше гулять!
Все (вскакивают). Давайте, давайте лучше танцевать! Вот-то весело!
Секлита. Да, да, танцевать! Расступитесь, кумы мои милые: Секлита Лымариха гуляет!
Все расступаются. Секлита посредине.
Голохвостый (сбрасывает жилетку). Эх, мамзель, бонджур! Валяй метелицу! (Став против Секлиты, пляшет гопака.)
Все.
Ой, на дворе метелица,
Чего ж старик не женится?
Мерония. Ой, грех, ой, искушение! (Становится и сама в круг.)