М. Е. Салтыков-Щедрин и А. Н. Островский.
Михаил Евграфович Салтыков (псевдоним Н. Щедрин) (1826-1889) – писатель-сатирик, соредактор, редактор «Отечественных записок» после смерти Н. А. Некрасова.
А. Н. Островский познакомился с Салтыковым во второй половине 1850-х годов, но виделись очень редко: Салтыков был вице-губернатором в Рязани и Пензе, дослужился до действительного статского советника. Они стали больше общаться сотрудничая в «Отечественных записках».
Чиновничье начало глубоко сидело в Салтыкове: его никто и никогда не видел спокойным, постоянно его кто-то или что-то раздражало. Его громовой голос возвышался в редакции, как некое начальственное распекание. Однажды Островскому один из его знакомых сказал: «Какой поразительный контраст между вами и Салтыковым, когда вы сидите вместе за обедом: вы – само спокойствие, а Салтыков ни на минуту не перестает кипятиться от раздражения».
Сам Салтыков признавался: «Постоянные болезненные припадки и мучительная восприимчивость, с которой я всегда относился к современности, положили начало тому злому недугу, с которым я сойду в могилу». И вместе с тем Салтыков ничего иного и не хотел в жизни, как этой «мучительной восприимчивости»: «Клянусь, - в ту минуту, когда я почувствую, что внутренности во мне не дрожат более, - кину перо, хоть бы пришлось умереть».
При всем несходстве характеров, во многом противоположных, между Островским и Салтыковым установились отношения доброжелательства и взаимного уважения друг к другу. Правда, хотя и редко, Салтыков позволял себе иронические высказывания в адрес Островского. Так в письме к И. С. Тургеневу Салтыков писал: «На днях, по случаю какого-то юбилея (он как-то особенно часто юбилеи справляет), небольшая компания (в том числе и я) пригласила его обедать, так все удивились, какой он сделался высокопоставленный.
Сидит скромно, говорит благосклонно и понимает, что заслужил, чтоб его чествовали. И ежели в его присутствии выражаются свободно, то не делает вида, что ему неловко, а лишь внутренне не одобряет. Словом сказать, словно во дворце родился. Квас перестал лить, потому что производит ветра, а к брату царедворцы ездят…» (Соч. Т. 19, ч. 2, С. 100).
В Островском он видел большого художника. И неоднократно высказывал свое восхищение произведениями драматурга. «Я знаю две драмы, - писал он, - удивительные как по глубине внутреннего содержания, так и по художественному достоинству. Это ”Ревизор” и ”Свои люди – сочтемся”… Обе как бетховенские симфонии: ни одного слова нельзя ни убавить, ни прибавить» (М. Е. Салтыков-Щедрин в воспоминаниях современников: в 2 т. Т. 1, С. 314).
Герои пьес Островского для сатирика были в такой мере правдивыми, что он переносил их в свои произведения, заставляя действовать их в новой обстановке. Так в произведения Салтыкова «переселился», например, Глумов.
за Островского в 1859 году, когда в прессе появилась клевета о плагиате Островского. В свою очередь драматург с помощью брата, Михаила Николаевича, добился разрешения на публикацию сказок Салтыкова.
Сохранились воспоминания современников, как оба писателя ходили к издателю Вольфу в его книжный магазин, чтобы договориться об издании собрания сочинений Салтыкова. Переговоры с издателем вел Островский: «Вы, Маврикий Осипович, знайте, что я уговорил Салтыкова дешево не отдавать. Мы выйдем из магазина ”или со щитом, или на щите”: или вы согласитесь заплатить крупный куш, или мы поднимем паруса и уплывем от вас».
«Летописец минуты», «историк современности», - так называл себя Салтыков. Позднее. М. Горький писал: «Невозможно понять историю России во второй половине XIX века без помощи Щедрина».
Ожимкова В. В.