А. Н. Островский и С. В. Васильев.
Васильев (наст. фам. Флеров) Сергей Васильевич (1841–1901) – театральный рецензент, критик и педагог. Закончил историко-филологический факультет Московского университета. Был постоянным обозревателем газеты «Московские ведомости», сотрудничал в журнале «Русское обозрение» и газете «Русское слово».
Время знакомства А. Н. Островского и С. В. Васильева неизвестно. Но встречались они часто. А. Н. Островский очень ценил Васильева как критика и, став начальником репертуара московских театров, привлек его в репертуарный совет, делился с ним своими планами преобразования московских театров и создания драматической школы. В 1886 году Островский рекомендовал Васильева в качестве члена жюри по присуждению Грибоедовской премии Общества драматических писателей.
По воспоминаниям В. И. Немировича-Данченко Флерова называли «королем критики», его отличала высокая культура рецензирования. В его критическом наследии нашли отражение двадцатипятилетний период жизни Малого театра и первые шаги МХТ, творчество А. Н. Островского, А. П. Чехова, А. П. Ленского и мн. др.
утверждение нравственных идеалов в художественном произведении. Он не принимал пьесу Островского «Красавец-мужчина», в «Невольницах» его не устраивало отсутствие положительных идеалов.
В «Бесприданнице» он предпочел, чтобы Паратов убил Ларису, ибо тогда «зло наказало бы себя в самом поражении. И в этом заключалось бы то очищающее нравственное впечатление, которая обязана дать нам каждая драма», – так сформулировал критик свои требования. Рассматривая комедию Островского и Соловьева «Дикарка», С. Васильев, превознося превосходство Ашметьева над окружающими, в своих суждениях совпадал с ярым консерватором К. Н. Леонтьевым.
В то же время чуткий к новым художественным явлениям, он смог оценить новые тенденции в творчестве Островского в 1870-1880-х гг., углубленный психологизм его пьес. Он приветствовал драму «Светит, да не греет», пьеса «Не от мира сего привлекла его психологической разработкой образа Ксении Кочуевой, и он справедливо назвал эту последнюю пьесу Островского «драматической поэмой»: «Чем-то удивительно правдивым и симпатичным веет от этого образа. В нем есть что-то вечно женственное и, как таковое, нечто удивительно поэтичное».
Васильев откликался почти на все остановки пьес А. Н. Островского во всех театрах, прежде всего в Малом. Он и после смерти драматурга следил за спектаклями по его произведениям. Посмотрев в 1889 году «Грозу» в Париже, счел постановку неудачной: пьеса, по его мнению, «была искажена».
«А. Н. Островский и наш театр» свой взгляд на писателя, С. Васильев настаивал на том, что великий драматург не сатирик, а юморист, с любовью изображавший окружающий его мир: «Он писал отрицательные его стороны, но не закрывал глаз и на то положительное, что встречалось в этом особом мире». Именно эта психологическая правдивость, «тонкость наблюдений», «свежесть» взгляда на действительность и обеспечивает, по мнению С. Васильева, произведениям Островского «неувядаемую жизненность и право «постоянно жить своею собственною жизнью, тою удивительною внутреннею правдой, какая заключается в них».