А. Н. Островский и Ф. А. Бурдин.
Федор Алексеевич Бурдин (1827 – 1887) – артист Александринского театра, литератор, переводчик, близкий друг А. Н. Островского. Перу Бурдина как переводчика принадлежат переводы и переделки французских пьес, он издал «Сборник театральных пьес, переведенных с французского», был автором «Краткой азбуки драматического искусства», автором воспоминаний о драматурге.
Знакомство Островского и Бурдина состоялось в 1840 году – они оба учились в Московской губернской (первой) гимназии, Бурдин учился в одном классе с младшим братом драматурга Михаилом. «Александр Николаевич был старше нас на три класса, и тогда он уже любил театр, часто посещал его; мы с великим удовольствием и интересом слушали его мастерские рассказы об игре Мочалова, Щепкина, Львовой-Синецкой и др.», - вспоминал позднее Бурдин.
Не кончив курса, Ф. А. Бурдин устроился сначала суфлером в Малом театре, а потом стал актером «на выходах». Он прибился к какой-то провинциальной труппе, разъезжал с ней по России, а в 1847 году двадцатилетним юношей обосновался в Петербурге и стал актером Александрийского театра. Яркого таланта не проявлял, но был человеком начитанным, обладал редкой среди актеров образованностью, трудолюбием.
Судьба милостиво обошлась с Бурдиным: страстный театрал Голенищев полюбил актера и за неимением наследников оставил ему весь свой капитал. Бурдин повел широкий образ жизни, завязал знакомства с влиятельными лицами из Театрально-литературного комитета, ему было легче, чем кому-либо добиться разрешения новой пьесы.
Начавшаяся в 1853 году переписка свидетельствует о быстром сближении драматурга и артиста, превратившейся потом в прочную дружбу. «Любезнейший Федор Алексеевич» или «Любезнейший друг Федор Алексеевич!», - эти обращения становятся обычными в письмах Островского. Бурдин заботливо старался исполнять просьбы своего приятеля, который просил писать подробно о театральных делах, провести через цензуру свои пьесы, получить и выслать поспектакльные деньги, купить семян и т. д.
«Я приеду в Петербург, если будет можно, около половины ноября и надеюсь, что мы проведем время очень приятно...», - писал Островский Бурдину накануне своего приезда в столицу. В доме Бурдина драматург находил отдохновение и ласку. Тещу Бурдина, Анну Николаевну Никитину, драматург называл в письмах не иначе как «бабушка» и очень ее любил. Сын актера был крестником Островского, дочь Бурдина, Т. Ф. Склифосовская, оставила свои воспоминания о встречах с драматургом. Бурдин один и с семьей был частым гостем в Щелыкове.
Без Федора (в кругу семьи именно так его называл Островский), истинного друга, драматург в Петербурге был как без рук. Если возникали сложности с пьесой, Федор Алексеевич облачался во фрак и отправлялся с визитом к высокопоставленным лицам, начиная от директора императорских театров, начальства в Цензурном комитете, кончая управляющим отделением и министром императорского двора от которых зависел успех дела. На радостях он восклицал в письмах: «Ура! Ты возвращен театру и нам. Сию минуту получил известие… твоя пьеса одобрена комитетом!»
Многие пьесы Островского были разрешены к постановкам в императорских театрах благодаря хлопотам Бурдина, среди них: «В чужом пиру похмелье» (1855), «Свои люди – сочтемся!» (1861), «Доходное место» (1861), «Воспитанница» (1861), «Женитьба Бальзаминова» (1862), «Василиса Мелентьева» (1867), «На всякого мудреца довольно простоты» (1868), «Снегурочка» (1873), «Правда - хорошо, а счастье лучше» (1876), «Красавец-мужчина» (1882) и др.
В ответ на дружеские услуги А. Н. Островский предоставлял Бурдину пьесы для его бенефисов: «Шутники», «Лес», «Волки и овцы», «Последняя жертва», «Бесприданница», «Красавец-мужчина». Всего в пьесах Островского актер сыграл 30 ролей, нередко исполняя роли не соответствующие его данным.
«Ф. А. Бурдин пользовался таким расположением Островского, что на петербургской сцене почти все новые произведения Александра Николаевича впервые шли по желанию автора непременно в его бенефис, причем лучшие в них роли беспощадно гибли от игры самого бенефицианта», - утверждал А. А. Нильский.
Драматург понимал это, но не мог отказать своему приятелю за все сделанное им.
«А. Н. Островский был очень мягкого, деликатного характера и поневоле отдавал лучшие роли Бурдину, а у того страсть играть была смертная, а участь горькая. Жару, огня – бездны, но все это несурьезно, нехудожественно, грубо», - вспоминала А. И. Шуберт.
Игра актера вызывала противоречивые отклики критиков. Одни высказывали положительное мнение, другие беспощадно громили Бурдина. А. Григорьев в своих статьях ввел термин «бурдинизм» и называл им все, что ему не нравилось.
«Красавец-мужчина». После переезда Бурдина в Курск его общение с драматургом продолжалось. В своих письмах к Островскому он сообщал о своей жизни, театральных новостях провинции, собирал народные слова для словаря Островского.
В 1886 году, готовясь к вступлению в должность заведующего репертуаром московских императорских театров, Островский планировал пригласить новых лиц в драматическую труппу, в числе которых был и Бурдин. Но осуществить свой замысел драматург не успел – 14 июня 1886 года он скончался в имении Щелыково. А менее чем через год, 24 февраля 1887 года, за своим другом последовал и Ф. А. Бурдин.
В. В. Ожимкова
См. подробнее: